Для успешного участия в данном проекте мы настоятельно рекомендуем Вам ознакомиться с первоисточником. Это - игры Dragon Age: Origins, Dragon Age: Awakening, Dragon Age - 2.
Если Вас интересуют подробности мироустройства вселенной Dragon Age, если Вы что-то забыли и хотите освежить в памяти - Вам сюда. Статьи о георгафии взяты отсюда
Здесь можно найти интерактивный Кодекс, а вот здесь более простой вариант того же Кодекса А вот Здесь живет замечательное сообщество DA-codex на Дайри.
Ниже - немного о географии остального мира.
Основное действие происходит в городе Киркволл, Вольная Марка. О Киркволле.
Это континент в южном полушарии. Что же есть на этом континенте...? Начнем с географии Тедаса. География Тедаса. С востока Тедас омывается океаном Амарантайн, с запада ограничен Тирашанским лесом и хребтом Охотничий Рог, с юга – снежной пустыней за Оркнейскими горами, а с севера – Донаркским лесом. Слово «Тедас» тевинтерского происхождения. Изначально оно обозначало все земли, что граничат с Империей. По мере того как слабело иго Империи, Тедас все ширился и ширился, и в конце концов этим словом начали называть уже весь континент. Северную часть Тедаса делят между собой Андерфелс, империя Тевинтер, Антива и Ривейн, а прибрежными островами владеют кунари. Центральный Тедас состоит из Вольной марки, Неварры и Орлея. На юге расположился Ферелден. Что лежит за снежной пустыней – загадка. Суровые температуры и бесплодные земли оттолкнули от тех мест даже самых бесстрашных картографов. Также никогда не исследовались западные пределы Андерфелса – даже самими андерами. Мы не знаем. Есть ли за бескрайними степями ещё горы или они простираются до безымянного океана. Несомненно, должны быть и другие земли, континенты или острова – возможно, на другом берегу Амарантайна или к северу от Пар Воллена, поскольку кунари приплыли в Тедас из каких-то других земель. Но эта догадка – все, чем мы распологаем.
Андерфелс – это страна, которая поражает воображение полным отсутствием умеренности. Это наиболее пустынное место в мире, ибо два Мора оставили после себя безграничные пустые просторы, до такой степени безжизненные, что даже трупы здесь не разлагаются – ни насекомые, ни черви не водятся в этих местах. Это страна переполнена чудесами. Стоит упомянуть Мердейн с вырезанными на его поверхности гигантским изображением Нашей Госпожи, которая, протянула к нам руки, сияет неугасимым пламенем, а также крепость Вейсхаупт, белокаменные стены которой возвышаются над окружающими пустынными равнинами. Да и сами андерцы как будто обожают крайности: здесь обитают самые фанатичные жрецы и самые опасные для врага солдаты, а народ местный невероятно беден, однако же вызывает страх у всего мира.
Во всем цивилизованном мире распространено мнение, что в Антиве нет короля. Однако же я уверяю любезных читателей, что это не так. Династия королей Антивы остается непрерывной вот уже две с половиной тысячи лет – дело лишь в том, что на антиванских королей никто никогда не обращает внимания. В действительности страной управляет собрание торговых принцев. Они не принцы в общепринятом смысле этого слова, а главы банков, торговых компаний и винокурен. Размер их власти прямо зависит от размера богатства. Однако знаменита Антива не столько формой правления, сколько винами, которые, безусловно, не имеют равных во всем мире. Многие люди также знают об Антиве благодаря Дому Воронов. Поскольку антиванцы хороши во всем, кроме военного дела, всех удивляет то, что именно в Антиве обитают наиболее смертоносные наемные убийцы в мире. Их слава столь велика, что в стране даже нет обычных войск. Ни один король не захочет посылать свою армию в Антиву, и даже отдать подобный приказ, трудно найти полководца, до такой степени безумного, чтобы возглавить такое вторжение. Вполне вероятно, что само нападение завершится успехом, однако его руководители до этого дня наверняка не доживут.
Вольная Марка – это не королевство и даже не страна в общепринятом смысле слова. Мало того, обитатели этих мест не любят, когда из огульно называют «марчанами». Скорее, это содружество независимых городов-государств, в которые объединяются, лишь когда это необходимо. В этом смысле Вольная Марка напоминает Банны до появления короля Каленхада. По этой причине там нет столицы, а некое подобие центрального правительства появляется лишь иногда и представляет собой аналог Собрания земель, созываемый лишь в смутные времена. Я попал туда как раз накануне Большого турнира, который проходил в Тантервейле – и действо сие поразило меня. Я видел, как авварские горцы меряются силой с орлесианскими конными рыцарями, как всадники Андерфелса покупают неваррских верховых коней, как антиванские ремесленники продают свои товары магам Тевинтера. Казалось, в этом месте сошелся весь Тедас.
Когда я в четвертый раз попытался пересечь границу Неварры с Орлеем, и шевалье вынудили меня повернуть назад, пришлось искать обходной путь. Вернувшись морем в Ферелден, я на другом судне отплыл в Неварру. Результат оказался более чем достойным таких стараний. Страна изобилует произведениями искусства – от изваяний героев, которые во множестве стоят на улицах даже самых жалких деревушек, до сверкающего Колледжа Магов в Кумберланде. Вероятно, нигде в мире нет ничего подобного гигантскому некрополю близ города Неварра. В отличие от большинства других почитателей Андрасте, неварранцы не сжигают своих мертвецов. Напротив, они тщательно сохраняют их тела и запечатывают их в великолепных гробницах. Иные неварранские богачи начинают возводить свои будущие гробницы ещё в юности, и со временем сооружения превращаются в изумительной красоты дворцы с садами, купальнями и бальными залами. Но они совершенно безмолвны, ибо предназначены только для мертвых.
В Вал Руайо много лордов и леди. В это не преувеличение. Когда-то система знатных титулов в Орлее была весьма запутанной: там были бароны и баронессы, баронеты и подбароны и множество других титулов, каждый с собственным происхождением и определенными особенностями. Орлесианская аристократия имеет древнее происхождение и весьма склонна к соперничеству. Как известно, все олресианские дворяне, хотят они того или нет, принимают участие в Великой Игре. Это игра репутаций и покровительства, где ходы делаются с помощью слухов, а главное оружие – скандал. Гуманной её не назовешь: в Великой Игре пролилось больше крови, чем во всех войнах, веденных орлесианцами. В этом меня уверяют почти все здешние дворяне. Что касается титулов, все переменилось, когда к власти пришел император Драккон, который создал Орлесианскую Империю в её нынешнем виде и учредил Церковь. В Орлее нет больше почитаемой личности; статуя Драккона в Вал Руайо такой же высоты, как изваяние Андрасте. Драккон решил, что Великая Игра нарушает единство Орлея, а потому запретил все титулы, кроме своего собственного, а так же лордов и леди. Мне рассказывали со злорадным хихиканьем, что эта мера, вопреки желанием Драккона, не покончила с Великой Игрой. Теперь лорды и леди собирали не официальные, а неофициальные титулы, такие, как, например, «возвышенный покровитель Тассуса Клэя» или «дядя чемпиона Треммеса». Запоминать это – сущая мука, и невольно содрогнешься, подумав о несчастных привратниках: ведь на балах им приходится тараторить титулы, пока их обладатели входят в залу. Орлесианская аристократия отличается от Ферелденской и во многих других отношениях. У орлесианцев право властвовать исходит прямиком от самого Создателя. Не существует понятия власти по заслугам; её немыслимо получить при помощи мятежа. Не являющиеся аристократами стремятся ими стать или хотя бы добиться их благосклонности – и всегда ищет покровительства участников Великой Игры. А ещё есть маски. И косметика: я не видел столько краски с тех пор, как побывал на псарне Хайевера. Но это уже другая история.
В 30-м году века Стали на побережье Пар Воллена, что на дальнем севере, увидели первые корабли кунари, и так началась новая эра военного искусства. История назвала это событие первой войной с кунари, хотя на самом деле то была кровавая односторонняя резня. Воины кунари в сверкающих стальных доспехах легко прорубали себе дорогу в рядах противника и продвигались далеко вглубь материка. Их пушки, подобных которым не видали наши предки, за считанные минуты разбивали стен городов в щебень. Об оккупации кунари рассказывают разное. Говорят, они разлучали семьи и отправляли пленных в «учебные лагеря», дабы обратить их в свою веру. Сопротивляющиеся навсегда исчезали в шахтах или строительных лагерях. Однако на каждый рассказ о злоключениях приходится рассказ и о просветлении, полученном через некий «Кун». Это либо свод философских воззрений, либо кодекс, который регулирует все стороны жизни кунари, а, возможно, то и другое. Один обращенный сегеронец утверждал, что испытывает жалость к отказавшимся принять Кун, как если бы завоеватели привели его к некоему откровению. «Всю свою жизнь, - писал он, - я следовал путем Создателя, куда бы он ни вел, но только Кун научил меня идти собственным путем.» Говорят, самый надежный способ уничтожить народ – не мечами, а книгами. По счастью, мир, привыкший противостоять Мору, не склонился перед чужеземными завоевателями. Так начались Священные Походы. Главной силой войск, возглавленный Церковью, был Круг Магов. При всей развитой технологии кунари, как выяснилось, люто ненавидели магию. Столкнувшись с пушками, Церковь ответила молниями и огненными шарами. Кунарийские армии были попросту задавлены численно превосходящим противником. При Марнус Пелл с двух сторон было столько погибших, что, говорят, Завеса в том месте непоправимо разорвалась, и до сих пор в развалинах бродят орды неупокоенных мертвецов. Однако с каждым годом Церковь продвигалась все дальше и дальше в земли, захваченные кунари, хотя обращенных в учение Кун оказалось нелегко вернуть в лоно Андрасте. К концу века Бурь кунари наконец были отброшены. Единственным краем, который после освобождения сохранить верность кунари, был Ривейн, и его правители попытались выторговать себе мир. Большинство стран людей – исключая Тевинтерскую империю – подписало Лломеринское соглашение. Этот шаткий мир сохраняется до сих пор.
Нигде больше в своих путешествиях, даже в самом сердце Империи и в гротах Орзаммара, не чувствовал я себя таким чужаком, как в Ривейне. Ушей здешнего народа Песнь Света так и не достигла. Долгие годы они провели под влиянием кунари, из-за чего большая часть населения страны превратились в ярых приверженцев Куна. Но неприятие Песни – это следствие не только война с кунари. Ривейнцы не хотят расставаться со своими провидцами, которые по сути своей – маги, общающиеся с духами и позволяющие им в себя вселятся. Церковный запрет подобных магических ритуалов идет вразрез с тысячелетней традицией.
Ныне Империя подобна постаревшей, опустившейся даме, что присела на севере Тедаса и, подвыпив, проклинает всех и вся за свою утраченную красоту. Оказавшись в Минратоусе, внимательный наблюдатель заметит, что некогда это был центр всего цивилизованного мира. Следы его былого расцвета ещё не канули в прошлое. Но все глубже и глубже они утопают в грязи и мусоре, который в эпоху упадка Империи с годами только накапливается. Правящий класс, состоящий из магов, живет в красивых каменных башнях, в буквальном смысле слова возвышающихся над грязью, в которой живут рабы и крестьяне. Окраины Минратоуса захлестнула волна беженцев, изможденных бесконечной войной между Империей и кунари. И все же Империя держится. Благодаря мечу ли, магии ли, но Тевинтер остается силой, с которой приходится считаться. Минтароус осаждали люди, кунари, даже сама Андрасте, но взять его не удалось никому.
Говорят, что в середине Черного века, когда Ферелден наводняли оборотни и крестьяне прятались за запертыми дверьми, а у ворот сажали собак, один могущественный эрл народа Аламарри взял и заявил, что положит конец угрозе. Его эрлинг располагался на краю темного леса, на южной границе Ферелденской долина. Именно из этого леса, по его словам, и устраивали оборотни свои полночные набеги на человеческие поселения. За двадцать лет, что эрл водил по лесу свою армию из воинов и гончих, он убил не тольо всех до последнего волков, но и всех людей из племени Хасинд, что имели несчастье ему повстречаться. Все они, говорил эрл, могут таить внутри демона и обращаться в оборотня. Двадцать лет лес стонал от боли, а в реки стекала кровь. Легенда гласит, что однажды одна старая хасиндская женщина нашла сыновей мертвыми, и в телах их были оставлены клинки людей эрла. Выдернув один из этих клинков, она вонзила себе его в грудь, прокляв при этом людей эрла. Едва лишь её кровь пролилась на землю, как лес окутал туман. Он все ширился и ширился, пока не укрыл собой всю чащу. Армия эрла сбилась с пути и, скорее всего, погибла от голода. Некоторые утверждают, что они бродят там до сих пор. Руины эрлинга стоят и по сей день, полные призраков женщин, которые ждут, когда же вернутся из похода их мужья. Дикие земли Коркари – поистине легендарный лес. Говорят, что сколько теней есть в этом великом южном лесу, столько и легенд сложено о нем. Племя хасиндов обитает там с тех самых пор, как на юг пришли люди. Сколь бы далеко ни заходили путники на юг, конца Диким землям не видно. За туманами лежат снежные поля, возвышаются белые шапки гор, разваливаются ледники. Там слишком холодно для людей. Хотя хасиндам удается выжить и в этих суровых краях. Они рассказывают о таких ужасах, лежащих за Дикими землями, которых долинными народам вовек не понять. Для большинства людей Дикие земли Коркари – это край Ферелдена и край света. За ними ничего нет. А в самих Диких землях есть лишь деревья-великаны, сырые болота да опасные чудовища. Что тут ещё можно сказать?
Не было слова Для небес и земли, для моря и неба. Была только тишина. Затем Голос Создателя вымолвил Первое Слово, И Слово Его стало всем: Сном и мыслью, надеждой и страхом, Безграничными вероятностями. И из него сотворил Он своих перворожденных. И молвил им: По облику Моему Я создал вас, Вам даю я власть Над всем сущим. По вашей воле Да свершится всё.
Затем в самом центре небес Он воззвал к жизни Город с золотыми башнями, Улицами, мощёнными музыкой, И стягами, что реяли без ветра. Там обитал Он и ждал, Какие чудеса Сотворят Его дети.
Дети Создателя собрались Перед Его златым троном И пели нескончаемо гимны хвалебные. Но их песни Были с улиц, мощённых музыкой. Они сияли золотом, Отражаясь от трона Создателя. Они вздымали стяги, Что реяли без ветра.
И сотряс Тень Голос Создателя, Говоря: По облику Своему Я сотворил Перворожденных. Вам дана была власть Над всем сущим. По вашей воле Свершается всё. Но вы ничего не делаете. Царство, что Я даровал вам, Бесформенно и изменчиво.
И понял Он, что совершил ошибку. Потому Создатель отвернулся от своих перворожденных И вынес из Тени Меру её живой плоти, И поместил её вдалеке от Духов, И обратился к ней, говоря: Ныне Я возглашаю Противоположность всему: Для земли небо, Для зимы весна, Для тьмы Свет. Только Волей Моей разделено Равновесие И мир обрёл новую жизнь.
И более не был бесформен, изменчив, Но постоянен и неизменен, Со Словами для небес и земли, моря и неба. Из живого мира Создал людей, неизменных, как сама земля, С душами из мысли и сна, надежды и страха, Безграничными возможностями.
Тогда молвил Создатель: Вам, мои рождённые вторыми, даю такой дар: Да пылает в вашей душе Неугасимое пламя, Всепожирающее и ненасытное. Из Тени Я сотворил вас, И в Тень вы будете возвращаться Каждой ночью во сне, Чтобы всегда помнили Меня.
А затем Создатель запечатал врата Золотого Города И там восседал, ожидая, Какие чудеса Сотворят Его дети. -- Погребальные Песни 5:1-8
Таковые истины открыл мне Создатель: Как есть лишь один мир, Одна жизнь, одна смерть, Так есть один лишь бог, и Он наш Создатель. Грешники те, кто дарит свою любовь Ложным богам.
Магия призвана служить людям, а не править ими. Злы и испорчены те, Кто принял дар его И обратил против детей Его. Да будут названы они Малефикары, проклятые. Да не найдут они покоя в мире И за его пределами.
Всякий человек есть Творение Рук нашего Создателя, Яот нижайших рабов До величайших королей. Те, кто наносит вред Беспричинный самому малому из Его детей, Прокляты Создателем и ненавистны Ему.
Лжесвидетели И обманщики, знайте: Есть лишь одна Истина. Все ведомо нашему Создателю И Он станет судить их ложь.
Все в этом мире имеет предел. Что один человек обрёл, другой потерял. Те, кто крадёт у братьев и сестёр своих, Вред причиняют имуществу их и покою. Наш Создатель взирает на это с тяжёлым сердцем.
-- Преображения 1:1-5 Черный Город
Всякий, кто путешествует в Тень, не может не увидеть Черный Город Это одна из немногих постоянных величин вечно изменчивого царства Тени. Где бы ни оказался путешественник, ему будет виден Чёрный Город. (Неизменно вдалеке, ибо единственный закон географии в Тени в том и состоит, что все её места равно удалены от Чёрного Города.)
Песнь учит нас, что Чёрный Город был когда-то обителью Создателя. Именно оттуда Он правил Тенью, но покинул свою обитель, когда люди отвернулись от Него. ни спящие, ни духи никогда не бывают в Чёрном Городе. Даже самые могущественные демоны избегают его.
Легенды повествуют, что когда-то этот город блистал золотом и красотой, пока группа могущественных лордов магистров Тевинтера не придумали способ пробиться туда. Когда они добились своего, их присутствие осквернило город, и он стал чёрным (что, по всей вероятности, вряд ли обеспокоило их самих).
Отправлено: 05.06.11 23:25. Заголовок: История Церкви. Ча..
История Церкви.
Часть 1: Империя в Огне "Первый Мор полыхал на территории Империи Тевинтер. Мало того, что порожденья тьмы опустошали сельскую местность, так ещё и жители Тевинтера должны были осознать, что их собственные боги отвернулись от них. Думат, Древний Бог, известный также как Дракон Тишины, восстал, чтобы заставить мир замолчать навсегда и не смотря на отчаянные мольбы людей, другие Древние Боги не сделали ничего во имя спасения своих последователей. Имперцы засомневались в своей вере, наказывая своих богов, путём убийства священников и сжигания храмов.
В те дни, даже после опустошений Первого Мора территория Тевинтера простиралась через весь известный нам мир. Окружённая воинственными племенами варваров, Империя всегда была готова к вторжениям извне. Но как это ни прискорбно, падение Тевинтера началось изнутри.
Люди далёких северных и восточных пределов Империи подняли восстание против своих могущественных повелителей. Магистры Тевинтера призвали демонов, для помощи в подавлении этих мелких вспышек неповиновения, оставляя пылающие трупы, как назидание всем, кто посмеет поднять на них оружие. Империя начала разваливаться на части под протестами разгневанных жителей, что не могли сделать столетия вооружённых нашествий варваров. Но Магистры были уверены в своей неоспоримой власти, они не могли и представить, чтобы избавившуюся от Мора Империю могли уничтожить её же жители.
Даже после Мора, в распоряжении Империи находилась армия, превышающая по численности любые другие в мире, но всё же, эта армия была расколота благодаря своему нравственному упадку. Крушение Тевинтера было столь сильным, что варвары Аламарри, чьи кланы расселялись на Диких землях и долинах нынешнего Ферелдена (на юго-восточном краю Империи), почуяли слабость своих врагов и, после непродолжительной осады освободили от гнёта Тевинтера не только свои земли, но окончательно свергнули всепоглощающую власть Империи. Лидерами той блестящей кампании по уничтожению Империи были великий варварский военачальник по имени Маферат и его жена Андрасте. Их мечты и амбиции могли навсегда изменить мир"
Часть 2: Рождение Пророчицы
"Когда пророчица Андрасте и её муж Маферат прибыли во главе варварской армии, Южный Тевинтер погрузился в пучину хаоса. Империя с лёгкостью обороняли свои границы от вторжения в прошлом, теперь же Боги оставили их без защиты, армии были расколоты, а страна опустошена Мором. Многие подумали, что вторжение варваров было вмешательством Создателя, что Андрасте явилась, как его посланница.
В конце концов, Андрасте была кем-то больше, чем просто женой военачальника; она была суженной самого Создателя. Восхищённый мелодиями её голоса, поющего прекрасные трели небесам, Создатель явил себя пред ней и предложил покинуть бренный человеческий мир и уйти вместе с ним. Но рассудив с присущей ей мудростью, Андрасте умоляла Создателя о благоволении человечеству. Создатель согласился при условии, что все народы Тедаса откажутся от веры ложным богам и примут Его божественные заповеди.
Вооружённая знанием об истинном боге, Андрасте организовала Священный Поход на ослабленную Империю Тевинтер. Заповедей Создателя гласящая, что магия должна служить человеку, а не человек магии, была словно музыка для ушей людей, живущих под извечным гнётом Магистров.
Слухи о Священном Походе Андрасте и о чудесах её боевой доблести распространились далеко за пределы территории варваров. Имперцы, почувствовавшие, что Древние Боги отвернулись от них навсегда, были рады услышать священные слова Создателя. Разрушенные ими храмы, были восстановлены и посвящены Создателю и его пророчице, Андрасте. Так же, как армии Маферата завоевали южные земли Тевинтера, слова Андрасте завоевали их жителей.
В священном писании сказано, что Создатель улыбался, наблюдая Сражение за Области Валари, в котором Маферат победил величайшую армию Тевинтера. Южные пределы могущественной Империи теперь находились во власти варваров. Вера в Создателя, сопровождаемая такими чудесами, грозила подорвать фундамент власти Империи.
Человеческое сердце сильнее любого оружия, а когда оно ранено, то способно сотворить великие события"
Часть 3: Преданная Андрасте
"В предании сказано, что во время Сражения за Области Валари, Маферат стоял и смотрел на ряды своих армий. Он завоевал южные пределы величайшей империи мира, из когда-либо известных, сплотил разрозненные племена варваров Аламарри в мощную силу, с которой стоило считаться. С гордостью в сердце он повернулся, чтобы поздравить своих людей, но увидел, что они отвернулись от него.
Маферат пал жертвой ревности. После всего, что он совершил, его жена завладела всей славой. Он увидел всю силу и влияние своей жены, устал быть мужем на вторых ролях, уступая супругу Создателю, и его сердце наполнилось яростью. Если он воевал только для того, чтобы увидеть, как забытый всеми бог отнимает у него жену, чтобы править толпой изголодавшихся по вере людей, может быть эта война не стоила того?
Далее история и Песнь Света расходятся во мнениях. История учит, что Маферат обратил своё внимание на север, на Центральную часть Империи и увидел ничего, кроме войны против резко перегруппирующихся армий, он отчаялся. В Песне Света говорится о том, что Маферат гневался из-за положения «второго» мужа и завидовал славе, которую получила Андрасте, не смотря на то, что именно он командовал армиями.
Маферат отправился в столицу Империи, город Минтраус, чтобы встретиться с Архонтом Хессарианом. Там, он предложил отдать свою жену Империи в обмен на перемирие, которое раз и навсегда положило бы конец войне. Архонт, желавший заставить молчать пророчицу, которая настраивала против него его же людей, согласился. Маферат привёл Андрасте в место, где она была схвачена Имперскими агентами, что покончило с её Священным Походом.
Толпы лоялистов собрались на центральной площади Минтрауса, чтобы посмотреть на казнь Андрасте. По команде Архонта, она была заживо сожжена, что по мнению имперцев было самой болезненной казнью. Однако, согласно догмам Церкви, Андрасте таким образом очистилась, и обратившись в огонь вознеслась к Создателю. По общему мнению, Андрасте не кричала от боли, во время казни царила полная тишина. Глядя на сжигаемую пророчицу, толпа чувствовала глубокую вину, будто они стали соучастниками неоправданного богохульства. Зрелище было настолько тяжёлым, что сам Архонт вынул меч из ножен и вонзил его в сердце пророчицы, чтобы покончить с её мучениями и оставить присутствующих наедине с мыслью о том, что они видели.
Тогда как, казнь Андрасте могла стать символом поражения веры в Создателя, на самом же деле она раз и навсегда покончила с верой в Старых Богов и положила начало вере Андрастианской Церкви."
Часть 4: Основание Церкви
"Толпа, присутствующая на казни Андрасте чувствовала глубокое отчаяние и опустошение. Казнь пророчицы так разгневала Создателя, что он снова отрекся от человечества, оставив жителей Тедаса прозябать в пороках и тьме.
В те мрачные времена, человечество боролось за свет, любой свет. Некоторые находили комфорт в демонических культах, которые обещали власть и богатства взамен веры. Другие молили Древних Богов о прощении, прося великих драконов возвратиться к миру. А некоторые пали так низко, что поклонялись порожденьям тьмы, устраивая культы возвеличивающие зло в его самой совершенной форме. Говорят, что мир отчаялся, моля о спасении, которое не приходило.
Однако, последователи Андрасте не оставили учение о Создателе даже после её смерти. Люди Культа Андрасте вынесли священный прах пророчицы из Минтрауса и спрятали в далёком храме. Местоположение святилища долгое время было неизвестно, но священный прах Андрасте стал символом устойчивости веры в Создателя, веры в то, что несмотря на чудовищные оскорбления нанесённые Создателю, человечество всё же может заработать его прощение.
Со временем, Культ Андрасте вырос и распространился по всему Тедасу, появилась Песнь Света. Песнь рассказывает историю Андрасте и Маферата, их возвышение и падение, заставляя сердца людей сжиматься от раскаяния. В предании говорится, что распространив песнь во все уголки Тедаса, человечество получит наконец благословение Создателя. С распространением Песни Света, Культ Андрасте стал известен как Андрастианская Церковь.
Ранняя Церковь обладала и правами и мощью. Одни древний мудрец описал раннюю Церковь как «сверкающие сталью клинки, источающие звуки святой песни.» Последователи Церкви, сочли своей миссией распространить Песнь Света. Таким образом возникало всё больше и больше священных походов, и Песнь Света распространялась по всему миру…силой, в случае необходимости.
Число новообращённых росло, включая могущественных людей империи Тевинтера и городов-государств того, что теперь нам известно как Орлей. Сила заповедей Создателя была столь велика, что молодой король Дракон ручался, что серия небольших Священных Походов сможет объединить разрозненные города-государства и основать империю посвященную лишь заповедям Создателя. Империя Орлей стала главным центром Церкви, а Великий Собор в Вал Руайо источником движения организованной Церкви, которую мы знаем сейчас. Дракон, известный нам теперь как Император Дракон I, создал Круг Магов, Орден Храмовников и центр святости Дивайна… многие, в окружении Церкви считают Дракона, чуть ли не такой же великой и почитаемой персоной, как Андрасте.
Современная Церковь – это почтение и красота, но она также является домом милосердия, защищающим Тедас от вражеских сил, которые могут навредить ему. Также как Серые Стражи защищают мир от Мора, Церковь защищает мир от вреда, который он может сам себе причинить. Но главной целью Церкви как было так и осталось желание добиться прощения Создателя так, чтобы однажды Он вернулся и превратил этот бренный мир в рай, которым он когда-то был."
Отправлено: 05.06.11 23:25. Заголовок: Имперская Церковь И..
Имперская Церковь
Иные скажут, что Церковь повсюду одна и та же, что Верховная жрица в Вал Руайо обладает высшей властью в глазах Создателя и что это не подвергается сомнению во всём Тедасе.
Не верьте.
Вторая заповедь Создателя, «Магия призвана служить людям, а не править ими», в древнем Тевинтере всегда понимали иначе, чем в других краях. Тевинтерская Церковь толковала эту заповедь так: маги не должны управлять разумом других людей, а во всём остальном их магия должна по мере сил служить правителям. Когда клирики Тевинтера изменили Песнь Света, дабы отразить это толкование второй заповеди, Верховная жрица в Вал Руайо велела им вернуться к изначальной Песни. Они отказались, объявив, что в искажении Песни виновен как раз Вал Руайо. Спор этот длился до тех пор, пока в 4:87 Века Башен Тевинтерская Церковь не избрала своего Верховного жреца – «законного и праведного» Валхэйла, который, мало что мужского пола, так ещё и оказался одним из наиболее влиятельных членов тевинтерского Круга Магов. Этого «Чёрного жреца» гневно осудила повсюду за пределами Тевинтера, и само его существование стало тяжким оскорбление Церкви Вал Руайо.
После четырёх Священных Походов на «мятежников», Церковь в Вал Руайо достигла только одного – закрепила раскол. В то время, как многие стороны учения Андрасте у обеих Церквей совпадают, тевинтерская Церковь ослабила запреты на магию, и в рядах её преобладают клирики-мужчины. В наши дни Тевинтером напрямую правит Круг Магов – после того, как в 7:34 Века Бури при всеобщем ликовании, архонтом был избран чародей Номаран. Он ослабил прежние правила, запрещавшие магам заниматься политикой, и за неполные сто лет истинные правители страны из различных имперских домов (то есть, маги) открыто заняли свое место в правительстве. Отныне Верховный жрец Тевинтера избирается только среди первых чародеев и совмещает сан Верховного жреца с должностью Великого чародея.
Для всякого слуги Церкви (кроме самих тевинтерцев) это величайшая ересь, возвращение к дням лордов-магистров, которые породили Мор. Однако же такое положение дел сохраняется неизменным, и хотя мы даже бросили Тевинтерскую империю на милость ужасных кунари, Тевинтер выстоял. Открытое столкновение между «Чёрным жрецом» и нашей так называемой «Белой жрицей» неизбежно.
Отправлено: 05.06.11 23:26. Заголовок: МОР Хоть были могучи..
МОР Хоть были могучи и победоносны, лорды-маги Тевинтера Оставались людьми, обречёнными умереть. И тогда прозвучал в душе их вкрадчивый шёпот: Ужели, могучие, вы покоритесь Времени, точно твари лесные? Вы – Властелины земли! Воссядьте же на пустующий трон Небес и станьте богами.
Втайне трудились они, Наводя чарами чары. Всю тщеславную силу свою Обратили они на Завесу, И она наконец поддалась.
Над ними была река Света, Перед ними – манящий трон Небес, Под ногами у них – Следы Создателя, И царила вокруг безмерная Тишина.
Но едва они сделали шаг К пустому трону, Громкий голов вскричал, Потрясая сами основы Земли и Небес:
Се чернеет Золотой Город С каждым шагом вашим в Чертоге моём. Дивитесь же совершенству, ибо оно уходит. Вы принесли на Небеса Грех, А в мир - проклятье.
Безжалостно были низвергнуты, Ибо не смеет смертный быть во плоти В царстве грёз, Унося отметину их Преступления: Уродливость тел, Столь искаженных, что ни единой смертный, Их не признал бы людьми.
В глубь земную бежали они, Избегая света. В вечной Тьме искали они Тех, кто прежде их направлял, И нашли добычу свою, Бога своего, их предавшего: Спящего дракона Думата. Скверна их Пропитала порчей даже ложного бога, и шептавший вкрадчиво Пробудился, охваченный болью и ужасом, и повёл их Сеять смерть и раздор средь народов мира: Первый Мор.
-- Из «Погребальных Песен»
"Во тьме вели они свой вечный поиск Того, кто смог бы вывесть их оттуда, Пока они успеха не добились. Их бог, предатель их исконный - Думат, дракон, что спит века. Их скверной Был даже бог сей ложный осквернён. Внимая им, восстал он ото сна Сам боль и ужас, он повел их, чтоб Народы мира ввергнуть в жуть и гибель: Первый Мор".
--Погребальная песнь 8:7
Ложные боги-драконы империи Тевинтер - лежат, погребённые, глубоко в земле, с тех пор, как их ниспроверг и заточил Создатель.
Никто не знает, что же движет порождениями тьмы в их неустанных поисках спящих древних богов. Возможно, это инстинкт, подобный тому, который влечёт мотылька в пламя факела. Возможно, это отголоски жажды мести тем, кто подвигнул магистров на с небесами. Как бы там ни было, но, отыскав кого-то из этих древних драконов, порождения тьмы сразу же заражают его своей скверной. Когда же он просыпается, его сущность оказывается извращённой и испорченной, и он ведёт порождений тьмы сокрушительной ордой на землю: Мор. Такого дракона зовут - Архидемоном.
По своей природе порождения тьмы очень жестоки, и всегда воюют друг с другом и с гномами на глубинных тропах, но с появлением Архидемона порождения выходят на поверхность вместе с ним, и начинается Мор. Для борьбы с порождениями тьмы был создан орден серых стражей. В древних легендах серые стражи чаще всего сражались с порождениями тьмы на гриффонах, но после предпоследнего мора их (грифонов) численность резко упала, а 200 лет назад они полностью вымерли. Известно так же, что порождения тьмы довольно глупы, и слепо подчиняются предводителю,
Орден Серых Стражей был основан для одной цели - борьбы с мором. "Победа в войне, бдительность в мире, жертвенность в смерти" - девиз Серых Стражей. Сами Серые Стражи элитные, сильные и опасные воины. Один такой воин заменит сто обычных солдат на поле боя. В орден входят самые сильные воины и маги всех рас, населяющих Тедас. Серые Стражи жертвуют всем ради службы. Они отрекаются от родственников и личных интересов ради борьбы с силами тьмы. Но не каждый способен стать Стражем. Только лучшие из воинов и магов могут выдержать обязательный ритуал Присоединения. Те, у кого не получается, как правило, погибают. Это, к слову, одна из причин, почему Стражей так мало. Слишком уж сложно испытание. Но те, кто справляются с заданием, приобретают способность чувствовать присутствие нечисти. По неизвестным причинам, подробности ритуала Присоединения хранятся в тайне. Штаб-квартира Серых Стражей расположена в крепости Вайсхауп. На просторах Орлесианской империи можно встретить сотни Стражей, а вот в королевстве Ферелден их почти нет. Двести лет назад командир ферелденских стражей оказался замешан в заговоре против короля. Когда зловещий замысел был раскрыт, Стражей изгнали из королевства. Только после коронации Марика, двери в Ферелден для стражей были открыты.
Последний Мор закончился всего два года назад и остатки армий порождений тьмы можно всё ещё встретить и на поверхности. Последний Мор начался в Ферелдене и благодаря усилиям Серых Стражей не успел распространиться на весь Тедас и не успел выжечь даже небольшой Ферелден. Первая битва была проиграна людьми, а король Кайлан Тейрин погиб. Но его брат по отцу, бастрд покойного Мэрика Тейрина - Алистер (тоже серый страж)- повел войско дальше. Столица Ферелдена Денерим была местом яростной схватки. Герой Ферелдена, серый страж, убил Архидемона.
"магия должна служить человеку, а не человек магии" - любимая фраза церковников.
В Тени бывают все. Но обычные люди попадают в Тень только во сне и не осознают себя там, тогда как маги могут пройти в Тень сознательно и действовать там как наяву.
Столь же опасная, сколь и могущественная – магия проклятье для тех, кто не может с ней совладать. Это злорадный дух, который любым способом желает проникнуть в людской мир, использует магов как проводников, подвергая и мага и окружающих постоянной опасности. Именно поэтому маги вынуждены жить обособленно и изолированно от мира, которому угрожают. В каждой стране есть свой круг магов, где они живут под круглосуточным присмотром храмовников. Храмовники разыскивают одаренных магически детей и забирают их в круг. Отказаться от этого нельзя: ребенка отнимут силой, если потребуется. Выявленный взрослый маг, не прошедший обучение в круге и не прошедший Истязание автоматически считается Отступником. Для отступников и малефикаров (магов крови) есть своё наказание - усмирение. Усмирение - это "отсечение" мага от Тени. Маг становится не способен ни на какие чувства и эмоции. Для магов это самый большой страх - быть усмиренным. Храмовники не имеют права усмирять прошедших Истязание магов. Для таких магов, если те практикуют запрещенную магию крови или связываются с демонами, наказание одно: смерть. Если скверне поддался весь круг (или командор храмовников так считает и имеет веские доказательства), то храмовники могут запросить и получить у правителя страны в которой находятся "Право уничтожения". Тогда вырезается весь круг. В целом магам не доверяют, их боятся - но без уважения. Религиозные люди относятся к магам с ещё большим недоверием и настороженностью. Стереотипа - "Маг-круто!" - в этом мире нет. У мага много шансов быть казненным даже при подозрении в магии крови или связи с демонами.
Последнего архидемона победил маг и это дает всем остальным магам надежду, что от них перестанут ждать зла на каждом шагу; однако улучшения отношений между магами и храмовниками не наблюдается.
Теперь о разновидностях магии:
Духовные целители Не всё, что исходит из глубин Тени приносит вред. Некоторые маги стремятся вызывать духов, которые не питаются тёмной стороной человеческой души. Это духи справедливости, сострадания и надежды, не стремящиеся прорваться в наш мир сквозь Завесу, они предпочитают защищать и восстанавливать человеческую жизнь, а не уничтожать её. Простой народ Тедаса может считать духов кровожадными демонами, но духовные целители знают, что можно совершить много добра пользуясь силой и могуществом первых детей Создателя. Духовные целители известны за счёт своего дара залечивать раны и восстанавливать здоровье, используя малоизвестные заклинания, превышающие способности обычных магов. Но в действительности же, они призывают какого-либо доброго духа Завесы, и этот дух использует свои способности по желанию мага. Таким образом, духовные целители очень востребованы в рядах Круга Магов. Однако стать духовным целителем не так просто, как кажется. Чтобы пользоваться силой доброжелательных и милосердных духов Тени, нужно сначала завоевать их доверие. Часто магу приходиться проходить ряд испытаний, доказывающих, что цели мага столь же благородны, сколь этого требует дух, хотя некоторые маги рассказывали, что им удавалось заполучить благоволение духа, пользуясь чистым обаянием. Некоторые духовные целители утверждают, что вовсе и не стремились призвать духа, он сам выбрал их и наделил благородной силой восстановления. Нужно также отметить, что вызов духа – это очень опасный ритуал. Вызов духа из Тени неизбежно привлекает злых демонов, иногда необычайно сильных, которые не брезгуют попытаться завладеть сознанием мага. Неоднократно маги были жестоко обмануты демонами, претворявшимися добрыми духами, и по глупости проводили их сквозь Завесу… либо сами были покорены демонами. Как только маг становится духовным целителем, он живёт в напряжении и бдительности до конца своих дней. Это цена, за силу, которую не все согласны заплатить.
Оборотни В то время как Круг магов предпочёл бы быть единственной магической организацией Тедаса, на самом деле это совсем не так. До формирования Круга, магия практиковалась Магистрами Тевинтера и магами-отшельниками отдельных районов Тедаса, где волшебные знания передавались из поколения в поколение. Эти «маги-самоучки», как называют их члены Круга Магов, или «ведьмы», так их прозвали в легендах, не всегда используют запретную магию. Чаще всего их талант заключается в создании чар, использовании древних проклятий и изменении собственной наружности. За столетия Круг Магов вернулся к практике перевоплощения в животных. Впервые открытый «ведьмами», этот дар приобрёл свою известность, благодаря присоединению магов-отшельников к Кругу (иногда силой). Оборотни пересекают тонкую грань между магами и воинами. Некоторые маги рассматривают этот вид волшебства, как своеобразную форму самообладания, другие же используют его в качестве метода выживания, ведь физический набор хитроумных приёмов позволяет магу быть абсолютно непредсказуемым в сражении. Оборотни должны сосредотачиваться на какой-либо одной форме, такие маги наиболее распространены в дремучих дебрях Ферелдена. Могучие медведи также популярны, как дикие кошки, пауки и птицы. В легендах говорится о магах, которые могли приобретать ещё более фантастичные и смертоносные формы. В совершенстве владеющий навыком перевоплощений маг справится с любой дверью, одержит победу в любой схватке, выживет в любой местности, пока в состоянии подобрать себе подходящую под случай форму.
Маги крови: Ничто так не вселяет ужас в людей, как Маг Крови. Маги этого типа черпают чистую энергию из жизни и искажают ее для исполнения собственных целей. Они могут изменять и управлять, и сила их поддерживается за счет жизней других людей, хотят они того или нет. Результаты этого могут быть омерзительными, но эта специализация предназначена не только для безумцев и чудовищ. Многие воспринимают ее как единственную по-настоящему свободную форму магии, потому что она завязана на осязаемых объектах, а не на подачках, получаемых от духов и демонов. Тем не менее, эта дисциплина остается, несомненно, жестокой и саморазрушительной, и Маг Крови должен сохранять осторожность. Искушение зачерпнуть еще чуточку всегда преследует его Но маг может использовать не только собственную кровь... поддавшись жажде власти и могущества, маг начинает практиковать человеческие жертвоприношения. Магии крови как правило обучают демоны, а сделки с демонами обычно ничем хорошим не заканчиваются. Маги крови могут подчинять себе чужую волю, могут даже заставить человека самому себе перерезать горло.
Боевая магия Древние эльфийские маги могли носить тяжелые доспехи, рубить врагов мечом и творить заклинания одновременно. Сейчас эта способность утрачена - не осталось никого, кто мог бы научить обращать свою духовную силу и волю в силу физическую.
Храмовники Храмовники являются первой линией обороны против Магов крови, одержимых, а так же демонов. Хотя маги и критикуют храмовников за их постоянный контроль над магами, люди Тедаса уважают их и рассматривают их как народных героев и защитников. Храмовники чаще набирают в свои ряды и религиозных людей, и лояльных, но не любят брать к себе образцов добродетели, т.к они могут не выполнить указания. Движимые своей верой, храмовники являются одной из наиболее сильных организаций в Тедасе.
Отправлено: 07.07.11 14:54. Заголовок: Кунарийский язык.
Кунарийский язык.
Анаан: Победа Асала: Душа Аташи: Дракон Бас: Чужеземец Эбаси: форма глагола "быть" Эсаам: "Можно найти" или "существует в" Кадан: Слово означает нечто очень ценное. Или, иногда, центр грудной клетки. Буквально, "где находится сердце" Кабетари: Простой человек. Так называют недавно завоеванные народы, еще не обратившиеся к Куну. Панахидан: До встречи. Паршаара: Довольно. Шанидан: Здравствуй (буквально "я тебя слышу") Шок: Война или борьба. Вашадан: Чушь/дерьмо
Антаам: орден, который защищает народ и укрепляет Кун. Аришок: Военный командир высокого ранга Ашаад: Разведчик-пехотинец Ашкаари: "Тот, кто ищет". Относится к ученым, философам или тем, кто познал просветление. Стэн называет так Стража, когда тот возвращает меч Асала. Бен-Хассрат: Командир кунари высокого ранга. Имекари: Ребенок Карашок: Рядовой пехотинец Китшок: Военный командир армии Сегерона. Так же отвечают за портовую торговлю между кунари и иноземцами. Куноран-вель: Тот, кто одержал великую победу во имя Куна. Стен: Командир взвода. Тал-васгот: Кунари, отвергнувший Кун, изгнанник. Многие из тех, кого Страж встречает в Ферелдене, на самом деле тал-васготы. Тамазраан: Жрец или учитель.
Фразы во время боя: Атааш кунари! - "Слава кунари!" Нехраа бересаад! - "За авангард!" Катара, бас! - "Умри, ничтожество!" Эбост иссала! - "Вернись в прах!" Нехраа кадан! - "За моих братьев!" Ашкост саи хиссра! - "Ищи мира у своих богов!" Анаан эсаам Кун! - "Победа в Куне!"
Отрывок из Куна (Стен читает его в клетке в Лоттеринге, кажется): Шок эбасит хиссра. Мераад астаарит, мераад итвазитб абан акун. Мераас шокра. Анаан эсаам Кун. (Борьба есть иллюзия. Вода поднимается, вода спадает, но море неизменно. Бороться не с чем. Победа в Куне.)
Здешний свет неправильный. Он слишком жёлтый. Слишком яркий. И он исходит откуда-то сверху. На мгновение я осознаю, что не могу понять, почему это так меня удивляет. Солнце… оно было там всегда, так ведь? Что же это за воспоминания? В моих воспоминаниях появился мир. Тень. Я маг. Не раз я проводил время в этом месте из моих воспоминаний. Это земля тумана и снов. И я был прав, свет тут другой, он исходит из пола и стен, а не рождается в одном-единственном источнике. Но никогда я не был тут более чем гостем. Почему этот мир неожиданно стал казаться мне домом? Dragon Age II - Предыстории спутников: Андерс, Изабела, Меррилл и Фенрис Что ещё я не могу вспомнить? Я сел, и свет стал ярче, затем слабее и только потом стабилизировался. Болезненная пульсация снова стала раскалывать мне голову, и, чтобы она прекратилась, я, не задумываясь, направил частичку маны в направлении источника боли. Пульсация унялась, когда магия начала действовать, успокаивая и охлаждая. Я попытался подумать. Начнём с самого простого. Моё имя. Как меня зовут? Я Андерс. Я Справедливость. Раньше я не сталкивался с такими сложностями. Неожиданно я вспомнил. Голос Справедливости, мой голос, говорящий со мной через истлевшее лицо того тела, что он однажды занимал. «Время пришло. Ты открыл мне несправедливость, что больше любой виденной мной. Хватит ли у тебя мужества принять мою помощь?» Я знал, что он предлагает. Для того, чтобы оставаться в материальном мире, ему необходим носитель, тело, в котором он сможет жить долгие годы, а не разлагающийся труп. Если я смогу дать ему это, он отдаст мне всё, что есть у него, всё что есть он сам. Вместе мы сможем превратить Тедас в мир, где правит справедливость, а не страх. Мир без Круга. Без храмовников. Мир, где каждый маг может постигать все глубины своего дара и при этом возвращаться домой с наступлением вечера. Мир, где ни одна мать больше не будет вынуждена прятать своего ребёнка… или терять его из-за страхов соседей. Где магию видят как дар Создателя, а не как проклятье. Такой мир почти невозможно представить. Круг, храмовники, они определяли мою жизнь, сколько я себя помню. Мне было не больше двенадцати, когда за мной пришли. Мама плакала, когда на моих запястьях замкнулись кандалы, однако мой отец был рад избавиться от меня. После пожара в амбаре он боялся. Он боялся не того, что я могу сделать, нет, он боялся меня, боялся, что моя магия это наказание Создателя за какие-то грехи, что он когда-то совершил. Я всегда знал, что не сдамся. Я никогда не смог бы стать таким, каким меня хотели видеть – угодливым, покорным, признавшим свою вину. Но до того, как появился Справедливость, я был один. Я никогда не думал ни о чём кроме своей собственной возможности сбежать: Где мне спрятаться? Сколько пройдет времени, прежде чем они отыщут меня? Теперь сами эти мысли вызывают у меня отторжение. Почему столько других должны страдать взаперти, когда я на свободе? Почему Круг до сих пор существует? Только потому, что так было всегда и исказили слова Андресте так, чтобы казалось, что она желала видеть магов узниками? Почему в этот затхлый мир ни разу не приходила революция? «Он идёт». Голос, приближается. Кто-то, кого я знаю. Серый Страж. «Что, во имя Создателя, с ним произошло?!» По всей видимости, их там двое. Я не знаю обладателя второго голоса. «Он просто сошёл с ума. Его глаза начали светиться… Даже его проклятая кожа потрескалась, и стало казаться, что внутри он пылает. И всё продолжал бредить о чём-то вроде несправедливости и революции. Я думал, что мне придётся прикончить его словно бешеного пса, но этого делать не пришлось, он просто упал ничком на пол». «Проклятые маги». Я попытался встать, открыть глаза и встретиться с ними лицом к лицу, как то подобает мужчине, а не той жёваной гарлоками размазне, которой я себя ощущал. Теперь я могу их видеть. Это Ролан (Rolan); конечно это он. Та цена, которую мне пришлось заплатить за тот акт щедрости, что проявили Серые Стражи, когда приняли меня в свои ряды, буквально вырвав из лап храмовников. Он был одним из них до тех пор, пока церковь, в которой он служил, не была разрушена порождениями тьмы, и он не почувствовал что служба Стражем может стать его призванием. Никто не говорит, что это произошло быстро и просто, но как только храмовники угомонились со своими возмущениями, он сразу же плотно вошёл в ряды Стражей. С тех самых пор на каждое задание нас отправляли вместе. Это ясно как день, что храмовники послали его, чтобы Ролан мог наблюдать за мной. Что же он мог увидеть такого, что ему стало ясно, что я одержим вследствие своего договора со Справедливостью? Как только он вошёл в комнату, что-то внутри меня проснулось, и мне подумалось, как сложно Справедливости влиять на тело, что все ещё принадлежит живому разумному существу. Но это тщетный вопрос, потому как его мысли - это мои мысли, и он - это я, и я уже не очень уверен в том, какой именно вопрос я задал себе всего пару мгновений назад. Ролан стоит прямо передо мной. Белый грифон на его доспехе сливается в моём поле зрения со стально-серым символом пламенеющего меча на доспехе его спутника, и мне становится болезненно ясно, что Ролан предал меня. «Стражи приняли решение, что мы не можем укрывать у себя одержимого», говорит он, его голос полон самодовольства, и больше мне не нужно ничего слышать. Он привёл ко мне, к нам, храмовников, и это то, чего мы так долго ждали. Я не вижу себя, когда меняюсь, только смотрю на отражение в их глазах и слышу их крики ужаса. Я делаю выпад и сильверит не столько ломается, сколько взрывается дождём из капель раскалённого металла. Меч плавится и стекает по груди храмовника, а я делаю следующий выпад, что приносит с собой волну испепеляющего пламени и сжигает его лицо, оставляя за собой лишь обугленные кости. Горят деревья… горит шатёр… горит всё вокруг. Ролан всё ещё на ногах, я чувствую запах лириума, выпитого им, что спас его от взрыва. Но он напуган. Я вижу, что его щит дрожит, и что он уже готов в панике убежать, и тут у меня в сознании проносится мысль «Что же я такое?», ибо не видел я в его глазах такого ужаса, даже когда он встречался лицом к лицу с одержимыми и матками. И тут его меч оказывается у моей груди, и я позволяю ему пронзить меня, ведь это лишь сталь, а она не может мне повредить, ибо не смертен я. И когда меч проникает в плоть по рукоять без какой-либо ответной реакции, он сдается. Он разворачивается и бросается бежать, и сзади я срываю голову с его шеи, и это не магия, это просто я, что бы это сейчас ни значило. Его кровь забрызгала моё лицо и на вкус она была как выдержанное вино, и тепло растеклось по моему телу. Он ненавидел меня, и он мёртв. Он боялся меня, и он мёртв. Он охотился за мной, и он мёртв. Они все умрут. Каждый храмовник, каждая святая сестра, кто встанет на пути нашей свободы, умрут страшной, мучительной смертью, и смерть эта станет нашим топливом. Мы восстановим справедливость. Мы получим отмщение. И внезапно я один, стою в горящем лесу с телами храмовников и стражей у моих ног. Так много, и я даже не знал, что они были тут. Не знал, что убил их, но свидетельства этого повсюду вокруг меня. Не последствия битвы, нет, это следы бойни, где на земле лежат оторванные конечности и куски рваной и полусъеденной плоти. Это не справедливость. Это не тот дух, что был моим другом и стал мной. Во что же он превратился? Во что превратился я? Мы должны выбраться отсюда. Мне больше нет места с Серыми Стражами. Есть ли вообще место для меня в этом мире?
Автор - Jennifer Brandes Hepler (перевод Moonwing) Источник тут
Женщина, входящая в Висельника (Hanged Man), представляет то еще зрелище - растрепанная и неряшливая - как крыса, мокшая в трюме целую неделю. Ее порванная, потрепанная погодой туника покрыта пятнами сажи от дымоходов Нижнего города, а ее сапоги, хоть и из хорошей кожи, сильно разношены и грубо залатаны в нескольких местах. Ведет она себя, однако, гордо, даже вызывающе, заходя в таверну как будто она ее владелица. «Мне сказали, здесь можно выпить», говорит она, подходя к бару с единственной целью. Она швыряет полдюжины серебряных монет на мою стойку. «На что мне этого хватит?» «На это ты хорошо напьешься», говорю я. «Так подавай ликер, пока не кончатся монеты. И давай покрепче». Dragon Age II - Предыстории спутников: Андерс, Изабела, Меррилл и Фенрис Я вытираю щербатый глиняный бокал передником и наполняю его самым крепким пойлом в таверне. Она выхватывает его из моей руки, не дожидаясь наполнения, и выпивает его одним залпом. «Тебе это было очень нужно, да?» я наливаю ей еще один. «Даже не догадываешься». Она вздыхает и потирает виски. «Меня зовут Изабела, кстати. Можешь запомнить мое имя. Я думаю здесь задержаться некоторое время». Вскоре подтягиваются вонючие портовые грузчики. Изабела застывает, почувствовав руку у себя внизу спины. Грузчик открывает рот, чтобы что-то сказать, но не успевает. Изабела хватает его за запястье, выворачивая ему руку за спину. Он кричит скорее даже от шока, а не от боли, но Изабела быстро исправляет это, врезав ему локтем по затылку и впечатывая его лицо в деревянную барную стойку. «Тронь меня еще раз, и я переломаю тебе не только это», шипит она ему в ухо. И тут она ломает пальцы на посягнувшей руке. Я слышу хруст, несколько отвратительных щелчков и взвывание от боли. Грузчик уползает долой, баюкая свою руку и выплевывая проклятья. «Что?» говорит она, протягивая пустой бокал для наполнения, в ожидании комментария, любого комментария от меня. Я киваю на ее вызывающее одеяние - простую сорочку, которую она носит без куртки или плаща, покрывающую самый минимум для приличия. Надень что-то подобное, и обязательно получишь внимание, хочешь того или нет. «Что? Это?» Она берется за шнуровку своего корсажа, после чего издает короткий и горький смех. «Я бы нарядилась для тебя, но я оставила всю свою приличную одежду на дне океана». Пока я размышлял над сутью этого высказывания, один из группы головорезов Нижнего города украдкой подходит к бару. Он ухмыляется, его засаленные губы расползаются вокруг желтых зубов скорее в гримасе, чем улыбке. «Я Счастливчик», говорит он. «Это имя или характеристика?» спрашивает она, даже не глядя на него. «И то, и другое. Если ты новенькая в Киркволле, ты захочешь поговорить со мной. Мои парни и я знаем все, что происходит в этом городе». «Знаешь», холодно говорит Изабела. «Я когда-то знала пса по кличке Счастливчик. Надоедливая шавка, слишком глупая, чтобы понять - еще пару раз тявкнет, и получит пинка». Счастливчик краснеет как свекла и озирается на своих приятелей за поддержкой. Его ребята глумятся и смеются, и не думая поддержать его, и Счастливчик сваливает, поджав хвост. Изабела играется с глиняным бокалом, поворачивая его так и эдак, рассматривая все его изъяны. Ее глаза сужаются. «Стой», молвит она внезапно. «Если ты знаешь обо всем, что творится в Киркволле, может, нам и стоит поболтать». Счастливчик кивает и лыбится. Изабела поворачивается к нему, и я замечаю озорной блеск в ее глазах. «Видишь ли», говорит она, впервые улыбаясь. «Я кое-чего лишилась в кораблекрушении, и хочу это вернуть».
Автор - Sheryl Chee (перевод kapxapot) Источник тут
«Смотри под ноги, да'лен». Предупреждение Хранительницы запаздывает - как обычно - и я спотыкаюсь о камень, царапая колени и обдирая кожу на ладонях об острые горные камни. Митал'энаст! Однажды я научусь смотреть, куда иду. С трудом поднимаясь на ноги, руки все в крови, я осматриваюсь вокруг. Мы на месте. Зев пещеры невыносимо ужасен, даже для Расколотой горы (Sundermount), которая, кажется, старается заслужить медаль за свою жуть. Самая Страшная Гора в Тедасе, наверное. Мгла клубится из темени, как будто она дышит, а склон вокруг нее голый. Зияющая пасть, поглощающая всю жизнь вокруг себя... Плохой настрой, Меррилл. Думай позитивно! Хотя бы погода неплохая. «Ты тоже чувствуешь это, значит». Голос Хранительницы выдергивает меня в реальность. Они выжидающе смотрит на меня... что означает, что я о чем-то забыла. Я пытаюсь разгладить свою тунику и умудряюсь размазать кровь по всему переду. Прекрасно. И я все еще не знаю, чего она ждет - о! Ответа. Точно. Dragon Age II - Предыстории спутников: Андерс, Изабела, Меррилл и Фенрис «Да, Хранительница. Голос тут намного громче». Шепот еле держится на грани моих мыслей, и я могу услышать его, если сконцентрируюсь. В лагере я могу слышать его только во сне, а после пробуждения забываю слова. Остается только воспоминание об ужасающем одиночестве. Даже Хранительница проснулась в слезах на вторую ночь. Идите ко мне. Я вздрагиваю. Это точно источник. «Следуй за мной, да'лен. И будь начеку». Хранительница исчезает в голодной пасти пещеры. Я глубоко вдыхаю и захожу. Темнота шокирует после залитого солнцем горного склона. Как прыжок в водоем с ледяной водой в жаркий день. Мои глаза привыкают к полутьме, мы проходим через узкий проход в главный зал, и я вижу... руины. Свет сочится сквозь щели в потолке, проделанные временем и корнями деревьев. Так это не пещера, все-таки? Храм или гробница или... Я не знаю, что это такое. Странно. «Не похоже на эльфов, правда, Хранительница? Может, Тевинтер?» Я смотрю на Хранительницу, которая молча смотрит на свод с осуждающей хмуростью, которую я так хорошо знаю. Бедный свод. Он же ничего не сделал. «Если это место - часть войны, то не важно, кто это построил. Тут опасно». Хранительница отворачивается от свода, видимо, потеряв к нему интерес. «Если это не с войны, то неизвестно, что это, и наверняка тоже опасно». Я уверена, что в ее рассуждениях есть какой-то изъян, но мне кажется, что посреди бросающей в дрожь усыпальницы-пещеры не лучшее место для споров. Она спускается по коротким ступеням в храм внизу. Я плетусь за ней, обнадеживающе похлопав свод, проходя мимо. Идите ко мне. Голос идет из дальнего конца храма, от уродливой статуи большой присевшей... штуки, у которой слишком много рук и ног. Ну, это совсем не воодушевляет. «Кто зовут нас?» Хранительница требует ответа, приосанившись. Она выглядит так, как я себе представляю эльфов Арлатана (Arlathan), величественно и мудро, и тембр ее голоса говорит, меня не волнует, дух ли ты, я размажу тебя, если на то будет причина. Как-то раз она бранила дикого сильвана этим голосом, и он пристыженный заковылял прочь. Ну, насколько дерево может пристыдиться, конечно. Помогите мне. О, это был совсем не правильный ответ. Хранительница Маретари, кажется, выросла, стала возвышаться колонной яростной долийскости. «Назовись! Или останешься наедине со своим молчанием». Я - Тот, Кто Заточен. Помогите мне. «Твое имя!» Я никогда не видела Хранительницу такой разъяренной. Даже когда исчез Тамлен. Похоже, это и есть магический код. Отвага. Ее голос как зимний ветер, горький и рваный. «Демон». Хранительница выплевывает слово, как будто оно противно на вкус. Она кивает мне: «Заточен в статуе. Он не угроза для лагеря». Она поворачивается, чтобы уйти, довольная. Стойте! Я заточен здесь неисчислимое время. Я был свидетелем падения вашего королевства. Помоги мне, Хранительница долийцев, и я поделюсь знанием всего, что я видел. На мгновение я вижу картины мира, каким он был когда-то. Империю, которая простиралась по всему Тедасу, сверкающие города элвенов... Все это может быть вашим. «Идем, да'лен». Хранительница зовет. Видение пропадает. Я поворачиваюсь и следую за ней к свету.
Автор - Mary Kirby (перевод kapxapot) Взято отсюда
И снова охотники вышли на его след. По правде говоря, он знал об этом на протяжении вот уже нескольких дней. Он видел это в глазах трактирщика, в том, как полный мужчина отводил глаза, не желая встречаться с ним взглядом. Он видел это в жалостливом взгляде шлюхи, что стояла на углу и пыталась прикрыться фальшивой улыбкой. Посетители той убогой таверны, в которую он приходил, чтобы поесть, стали замолкать при его появлении, и это не была та тишина, что возникает, когда горожане видят странного эльфа, покрытого странными узорами и вооружённого огромным мечом - это была та тишина, когда люди видят, что проблема только что вошла в дверь, и пытаются делать вид, что не замечают её. Фенрис уже очень хорошо мог видеть разницу. Он разленился. Несмотря на то, что он знал, какая-то часть его отказывалась признавать этот факт. Он надеялся, вопреки здравому смыслу, что он неправ, что те признаки, которые он видит - лишь плод его параноидального сознания беглеца. Время пребывания в последних трёх городах росло от одного к другому, он практически не пытался скрывать свои характерные отметины. Он убеждал себя, что это вызов. Пускай приходят. Пускай попробуют схватить и отправить его назад, если осмелятся. Но в глубине души он спрашивал себя, не слишком ли он устал от этой травли. Время пришло. Он уже забрал свой скудный скарб из комнаты гостиницы и выпрыгнул в окно. Оно вело в тёмный переулок позади здания и обладало удобными уступами, что делало незаметный спуск весьма просто задачей. Именно поэтому Фенрис после долгого и внимательного осмотра и выбрал эту комнату, не обращая внимания на слегка обеспокоенный взгляд трактирщика. Он почти задумался над тем, через какое время любопытство или задержка платежа вынудят трактирщика прийти в комнату и обнаружить, что Фенриса там больше нет. Неделя, возможно меньше, если тем, кто сдал его местонахождение, был именно трактирщик. В переулке было пусто за исключением пары крыс и эльфийского бродяги, спящего рядом с кучей мусора. Фенрис остановился и с отвращением посмотрел на мужчину. Он думал, что он смешается с толпой лучше, когда окажется за пределами Империи. В землях, где эльфы свободны, ещё один эльф безусловно не вызовет подозрений? Как же он был глуп. Откуда было ему знать, что так много представителей его народа разбазарят свою свободу на то, чтобы жить как напуганный скот? Если ему предстояло выбирать между необходимостью одеваться и вести себя столь же незаметно и смиренно как того от эльфа ожидали местные люди, присоединением к одному из вечно скитающихся кланов, что словно личинки копошатся в тех объедках, что бросают им человеческие королевства или сражаться… то его выбор был очевиден. Dragon Age II - Предыстории спутников: Андерс, Изабела, Меррилл и Фенрис Бродяга проснулся, когда Фенрис достал свой меч из-за спины. Эльф взвизгнул от ужаса, но Фенрис даже не обратил внимания. Они шли к нему, скрытые в густых тенях переулка – как минимум по двое с обеих сторон… и ещё один сверху? Он прислушался и услышал едва различимое постукивание по глиняным черепицам крыши. Да, это без сомнений арбалетчик. Они думают, что загнали его в угол. Фенрис рванулся к тому концу переулка, что вёл от главной улицы в лабиринт извилистых дворов, утопающих в нечистотах, и опутанных, словно сетями, бельевыми верёвками - но тут было темнее, ему будет легче бежать, не привлекая внимания городской стражи. Почему охотники всегда прибегали к помощи стражи - было определённо выше его понимания. В прошлом городе он совершил ошибку и наткнулся на стражу, но к его удаче они мешали его бегству точно так же как мешали его преследователям. В любом случае риск того не стоил. Бродяга вскрикнул от страха и неуверенно поднялся на ноги, но Фенрис уже миновал его. Две высокие фигуры приближались, едва различимые, но двигающиеся теперь гораздо быстрее, понимая, что добыче стало известно о том, что на нее идёт охота. Краем глаза Фенрис заметил что-то бордовое. Стало быть, солдаты Тевинтера. Хорошо, всё стало куда проще. Не то чтобы обычных наёмников ему было сложнее убивать, нет, это было бы далеко не так приятно как прикончить псов, подобных этим. Широкий взмах его меча отбросил первого охотника, который, правда, успел его парировать в сторону. Второй рванулся вперёд, решив воспользоваться тем, что его противник открылся – только для того, чтобы встретиться с кулаком Фенриса. Отметины на его коже ярко вспыхнули, лириум в них пронизал магией его плоть, и его кулак проник прямо через шлем внутрь головы охотника. Он покачнулся, оглушённый ужасом. Значит, их не позаботились предупредить. Дураки. Отметины вспыхнули снова, когда Фенрис отчасти вернул своему кулаку материальность. Охотник дёрнулся назад, кровь хлынула из его рта и ушей. К этому моменту первый охотник уже оправился и принялся размахивать мечом. Со знанием дела Фенрис поставил второго охотника между собой и мечом. Лезвие плотно врезалось человеку в плечо, и одним ударом Фенрис отшвырнул обоих на кирпичную стену. Его кулак был покрыт тёмно-красной кровью. Он бы остался, чтобы добить их, но другие охотники, кажется, начали понимать, что к чему. Арбалетный болт пролетел рядом с головой Фенриса, лишь слегка задев его ухо, и он мог слышать гулкий стук, что издавали сапоги приближающихся солдат. Он побежал в переулок, перепрыгнул охотника, пытавшегося выбраться из-под тела своего мёртвого товарища, и скрылся в лабиринте. Мимо него проносились тёмные дверные проёмы. Он обрезал верёвки и переворачивал бочки, чтобы создать препятствия для своих преследователей. Они не собирались сдаваться, он слышал, как солдаты ругались на тевинтерском, и как арбалетчик пытался занять удобную позицию на крыше. Он запрыгнул в первую пару раскрытых ставней, попавшуюся ему на глаза. Он приземлился на пол кухни, наполненной запахом свежего хлеба, и человеческая женщина закричала, когда он поднялся на ноги. Без сомнения, вид эльфа, облачённого в плотно облегающие доспехи и вооружённого мечом почти одного с ним самим размера не был для неё желанным. Он увидел весьма миловидную женщину, прижавшуюся к стене, одетую в ночную сорочку, что открывала куда больше её декольте, чем она сама подозревала. Он усмехнулся, глядя на неё, она снова вскрикнула. Он схватил свежеиспечённый батон со стола и побежал ко входной двери лачуги. В это время в окно уже залезал солдат, заставивший женщину снова вскрикнуть и упасть без чувств. Другие наверняка уже почти добрались до входа, это значило, что ему следовало убираться оттуда как можно скорее. Фенрис остановился как вкопанный. Он знал того человека, что стоял сейчас в дверном проёме: бордовый плащ, волосы цвета воронова крыла едва закрывали бездушные глаза. И шрам на его шее, автором которого был сам Фенрис. Проклятые целительные зелья и их грязная магия. Почему никто не может оставаться мёртвым? «Аванна, Фенрис. Приятно снова видеть тебя». Голос охотника звучал ледяным мурлыканьем, когда он поднял свой арбалет и направил болт в грудь Фенриса. Значит, один с крыши. Умно. «Учитывая, что случилось в прошлый раз, странно, что ты решил снова испытать удачу». «Теперь это не просто вопрос денег, раб». О, как же Фенрис любил, когда они говорили подобное. «Не боишься ли ты, что потеряешь свою жизнь?» «Не думаю. Ты стал неосторожным. Пора сдаваться». Ещё один охотник проник в окно, и он мог отчётливо слышать крики других на улице. Он полагал, что у него всего два выбора: сдаться и понадеяться на возможность сбежать снова или испытать теперь уже свою удачу. Это нельзя было назвать выбором. Он ещё плотнее сжал рукоять своего меча и улыбнулся охотнику, медленно и убийственно. «Вишанте каффар», прошипел он и бросился в атаку.
Автор - David Gaider (перевод Moonwing) Взято отсюда
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
